НАУЧНО-ФИЛОСОФСКАЯ ОШИБКА В ВОЙНЕ НАУКИ ПРОТИВ РЕЛИГИИ

НАУЧНО-ФИЛОСОФСКАЯ ОШИБКА В ВОЙНЕ НАУКИ ПРОТИВ РЕЛИГИИ:


                        (рисунок. А.Вяткина)

Начала эту «ошибочную войну», конечно , религия, когда сожгла Джордано Бруно или  запрещала петрашевцам изучать Гегеля и Фурье.

Но продолжила наука, а религия эту ошибочную войну не могла не раздуть, потому что она не «наука»,  чтобы во всем этом разобраться.

Первый раз я оказался озадачен религиозно-научной проблематикой, читая доклад Фритьофа Капры на конгрессе «Синтез Науки и Религии» в Индии. Организован Конгресс  был представителями религиозных групп  очевидно с так называемой пиарно-пропагандистской целью.

Доклад Ф. Капры был самым заметным, потому что попал  также в брошюрку избранных докладов  вместе с нобелевскими лауреатами,  и  Капра был представлен как ученый «нобелевского уровня».

Курьёзно-необычное в этом докладе было то, что Капра делал нечто даже несколько противоположное тому , к  чему   стремились  устроители Конгресса. Устроители  стремились к пиару и философской апологетике религии, Капра же при помощи религиозных учений  и космогоний иллюстрировал и разбирал сложные проблемы современной физики, как это он проделал в своей знаменитой книге «Дао физики»…

Но всё ещё проще.

Наука, религия, философия, искусство-поэзия – разные  институты, с  разными, но не обязательно диаметрально противоположными и враждебными  друг другу целями.

Если взять для примера такую область , как язык-речь, то религия подобная азбуке или толковому словарю с учебником грамматики.  Толковый словарь или азбука – это инструменты, из которых складывается язык-речь.   Например,  фонемы-буквы не имеют какого-либо  иного  значения и смысла, чем обозначения самих себя: Ф означает Ф.   То же самое слоги:  ФО это именно ФО, а не ФУ  и не ВО.  Словарные значения слов  - тоже имеют некие главные, «титульные»  значения. Но ни буквы, ни слова ещё не делают какого-либо сообщения.  Помимо звуков и слов есть фразы. Но и  фразы должны быть загружены каким-то смыслом, тогда лишь произойдёт сообщение.

Религия  играет ту же похожую роль в культуре как набор фонем или тезаурус лексики в языке.  Агрессивная, фундаменталистски  антинаучная религия подобна тому, если бы какой-то лингвист заявлял,  что нужны и полезны  только буквы и больше ничего вообще не нужно, остальное от лукавого. Как-то раз встречал группу «фанатиков», считающих, что буквы имеют тайный священный смысл и ими можно даже лечить , высчитывая и по дифференциалу Журавлева можно высчитать  энергетику буквы и соответствие буквосмыслу нашего имени.  Когда я попытался им объяснить семиотический смысл фонем,  ребята заскучали и даже обиделись (они веровали, что буква А – прекрасна, а буква Щ  - хитрая злодейка).  В этом же духе пресловутый академик Н.Я. Марр подобно свидетелям Иеговы  нашёл свой тетраграмматон, из которого произошли все слова и языки : САЛ, БЕР, ЙОН, РОШ.

Философов же и ученых, атакующих  без разбора религию, можно сравнить с лингвистами, которые считали бы, что не нужна ни азбука, ни лексика, что они есть «мракобесие» (такой ученый, кстати,  есть на самом деле, это всем известный Ноам Хомский, полагающий, что язык - это синтаксис и ничто более). 

То есть, проблема лишь  тогда, когда религия залазит на территорию науки и философии, а философия и наука не могут понять функциональный смысл религии.

Большевики  в СССР выстроили так называемую советскую идеологию. Многие марксисты и за бугром и у нас обвиняют советских коммунистов, что они заменили марксистскую философию идеологией, практически аналогичной религии. Они действительно это сделали. Но проблема не в том, что они это сделали, а в том, что не произошло разделение на религию, называемую «советская идеология», «вера в коммунизм», и социальную философию марксизма и  социальные науки,  построенные на парадигмах  философии Маркса-Энгельса-Ленина.

То есть, нужно не избавляться от советского  «релижизма», а напротив, его всячески усиливать (не позволяя, конечно, путать религию с другими институтами). Современная катастрофа нашей страны и всего мира построена как раз на подрыве этой «советской религии».  Западные (американские) советологи так или иначе выстроили представление об этой советской идеологии достаточно адекватно и начали её с помощью «диссидентов» целенаправленно  подрывать,  депрограммировать .  Сторонники советской культуры не могли эффективно её защищать, так как вполне научно и философски не понимали природу своей культуры, считать  же «советскую идеологию» религией считалось диссидентством (и по факту главным образом этот тезис и исходил именно со стороны противников СССР и социализма) .  Парадокс в том, что иные из тех, кто раздумывал и раздумывает над причинами падения СССР, также полагают, что советский марксизм был неадекватной «религией-идеологией».

   «Советская  вера в коммунизм» есть последняя и самая глубокая и совершенная религия.  Она реально мировая,   реально универсальная,  в маскимальном объёме содержащая комплекс  реальных цивилизационных ценностей.   Если прочие религии в качестве высшей ценности предлагают символ, образ ,  олицетворяющий эту высшую ценность, то коммунистическая вера выдвигает научно и философское мышление и строительство общественных отношений, отталкиваясь от научных и философских теорий.   Результат такой конструкции, конечно, не может дать мгновенного совершенства,  как и всё в истории науке здесь может быть сопряжено с ошибками. Но научные и философские ошибки исправляются известными науке и философией способами.  Религия же «не ошибается». Вернее религия не ошибается  лишь случайно или,  если религиозный человек проявляет свою творческую сметку («на Бога надейся, а сам не плошай»).

«Советская вера в коммунизм», конечно, не могла исчезнуть и не исчезла.  Она получила толчок к осмыслению  своего  феномена и  исследованию его с целью упрочения. Фактически «советская вера» строилась стихийно, в чем-то имитируя христианство и ислам, существовавшие на территории республик СССР.  Также стихийно, хотя уже  в целом осознанно,  строился и так называемый «советский народ» ( официальная советская наука-идеология  почему-то не решилась провозгласить  существование советского народа, а говорила лишь о процессе формирования «новой общности советский народ»)

Этнос возникает  естественным образом в каком-то специфическим (обусловленном географически, политически, культурно)  обособленном положении. Советская социалистическая система создала совершенно своеобразный, принципиальное необычный, «небывалый»  контекст, так что этнос должен был возникнуть и 77 лет для того  вполне достаточно. Распался СССР вовсе не потому, что большинство советских людей были недовольны «религией» своего этноса (большинство недовольных были недовольны как раз  неадекватностью советской элиты советскими идеалам).

СССР распался, социалистический уклад в бывших республиках раскрошился, но этнос всё же остался. Осталась и «советская идеология». При чем,  люди-коммунисты обрели некие новые  ранние  неактивные моменты.  Советские люди в пост-советском состоянии «поняли цену»  ценностям Советского Союза (той самой веры в коммунизм, о которой мы говорим здесь) , поняли,  что ключевые моменты марксистской науки и философии в СССР постепенно смазывались, поняли, что советская элита  всё больше превращалась в  «господствующий класс», и в 91-93 году полностью обнажилась и превратилась в «компрадорскую буржуазию» квазидемократического, то есть, фашистского образца.

Хотя советская религия – наиболее продвинутая религия, это не означает, что исторические религии совершенно не состоятельны.  «Совершенно  несостоятельными»  они станут, когда состоится в полной мере коммунистическая религия. 

Религия – это институт, который выделяет, культивирует, воспитывает важнейшие принципы, представления,    наиболее яркие примеры для подражания, это некий базовый курс для общественного всеобуча, предлагающий важнейшие «программно-уставные»  принципы   жизни общества, которые бы обеспечили эффективное  и оптимальное существование  всех иных институтов.  Как раз именно религия (в функциональном понимании этого института) должна убедить ученых, философов, политиков и так далее оптимизировать свои институты, избавить их от косных парадигм от ошибочных представлений, преодолеть деградацию всех названных и не названных здесь общественных институтов, и далее всесторонне направлять общество к научному построению коммунизма.

Когда мы говорим, что СССР – высшее достижение человечества, это есть научное заключение. Но если мы желаем, чтобы это было не просто констатация, зафиксированная в диссертациях, а  желаем, чтобы это понимание было широким, массовым, глубоким  и заставляло людей «от объяснения мира перейти к его изменению», то это уже будет «проповедь».  А тот, кто людей на это реально вдохновит и подвигнет,  уже будет не только и не столько философ-учёный, сколько пророк-мессия-бодхисаттва.

Так что пророчества, предсказания известных нам религий не являются чем-то не заслуживающим внимания.  Но современные махатмы исторических религий, как правило,  запутываются в сетях старинных дискурсов своего богословия.  Все исторические религии возникли либо во времена , когда не было ни науки и ни массовой светской философии, либо в среде, где  «современность» ещё не получила широкого развития.  Но этот новый и новейший контекст есть, и «пришествие мессии», если оно предсказано разумно, искренне, исходя из реального опыта и глубокой рефлексии (на которую древние, средневековые и новоисторические люди были вполне способны),  состоится в совершенно ином,  чем полагают верующие люди, читая свои древние священные книги, и даже несколько в ином, чем о том писали Маркс и Ленин.  Например, Маркс и Ленин, не подозревали, что они есть святые пророки (Маркс  своих оппонентов  обзывал «святой Бруно, святой Макс», Ленин издевался над богостроительством  Луначарского и Богданова, но все нынешние марксисты-атеисты являются именно  или «верующими в коммунизм», или  расслабленными невротическими немарксистами вообще).  Но сейчас всем очевидно, что это (вдохновляющее религиозное влияние марксизма)  так.  Понятие коммунист – вовсе не означает эрудированный теоретик, это  означает  следование тем принципам, которые являются отличительными качествами коммуниста (враги  социальной дискриминации,  сторонники социальной справедливости и научного социального устройства, стремящиеся к знаниям и пониманию,  люди, стремящиеся  изменить своё и своих близких угнетенное и неудовлетворенное состояние, то есть,  имеющие высокие идеалы и амбиции,  люди, имеющие практический, исторический  и реалистический, то есть,  научный  взгляд на вещи).  Следование тем или иным нравственным принципами в соответствии с некоторой  мировоззренческой картиной  - это и есть религиозное действие.  Такой религиозно действующий человек также понимает, что результат  таковых действий  будет эффективен, если и другие люди будут действовать, ориентируясь на эти же ценности.   Этот образец,  по которому он действует и желает, чтобы действовали другие – есть религия.   Советские коммунисты в  кульминационной точке  своего цивилизационного развития действовали в высочайшей степени нравственно и «религиозно», но при этом нередко  очень резко критиковали религию, так как для них понятие «религия» олицетворяло  нравственную и ценностную симуляцию,  сопротивление социальному прогрессу.   Эта упрощенная риторика  («долой религию!») закрепила за советским  коммунистическим мировоззрением (не без  помощи внутренних и внешних негодяев и недалеких мыслителей)  имидж противников  добра и нравственности, хотя на самом деле советские люди, воспитанные советскими коммунистами (особенно в период с 1917 по 1956) были нравственной и религиозной  вершиной   человеческой истории.  И в общем-то ещё не вечер…